Буддизм и война

Как можно видеть из последних новостей, в буддийском сообществе России есть разные мнения о происходящих событиях. В этой статье делается попытка обобщить буддийское отношение к войне по материалам тхеравады и махаяны.
 

Буддизм и война ¹

А.А. Терентьев (Санкт-Петербург)

Все знают, что буддизм – учение о любви, мире и ненасилии, где убийство является первым и самым тяжёлым из осуждаемых деяний. Но в то же время известно, что и сейчас, и прежде страны с буддийским населением вели и ведут войны, в которых участвуют и буддисты.
Это, конечно, имеет место и в других мировых религиях, например, в христианских странах, где о заповеди "не убий", похоже, редко кто вспоминает. Но буддистам всё ещё кажется важным разобраться в том, всякое ли насилие и тем более участие в войне, или поддержка этого духовными лидерами является нарушением духа и буквы буддийских заповедей – то есть капитуляцией под давлением обстоятельств, государства и военной пропаганды, или имеет какие-то основания в самом учении Будды.

В Дхаммападе Будда говорит "…нет счастья выше покоя" […natthi santiparam sukham]² . Слово “santi” (санскр. śānti) - мир или покой, также является характеристикой нирваны. А путь к нирване начинается с "праведной жизни" (dhamma-cariya), основывающейся на "невреждении" (пали ahinsā; санскр. ahiṃsā) и дружелюбии или любви (пали metta). Когда Ананда сказал ему, что "…развитие любви – это половина Учения Будды, Будда подправил, что это не половина, а всё Учение" ³. Учеников, которых Будда посылал распространять Учение, он наставлял, что "…даже если они попадут в руки бандитов, которые станут поочерёдно отпиливать им руки и ноги двуручной пилой – они нарушат волю Будды, если выкажут к ним хоть малейший гнев"⁴.
Сам Будда делал всё, чтобы предотвратить войны. По крайней мере четырежды вставал он на пути войск, направлявшихся воевать. Первый из таких эпизодов произошёл во время спора между шакьями и колиями из-за вод реки Рохини, которая разделяла их территории. Когда они уже вознамерились начать войну, Будда пошёл и спросил их, что им дороже – вода или собственная кровь – и конфликт был остановлен⁵.
Три другие случая касались оскорблённого принца Видудабхи, который узнал, что его мать, которую шакьи когда-то дали в жёны его отцу, радже Прасенаджиту (пали Pasenadi) – на самом деле была из низкой касты. Став раджой после смерти отца, Видудабха собрал войско и пошёл на Kaпилаваттху (санскр.: Капилавасту). Будда трижды встречал его на границе и отговаривал от войны. Но в четвёртый раз, увидев, что карму шакьев не изменить – он не пошёл останавливать армию – и шакьи были уничтожены.⁶
Интересно отметить, что здесь в состязании между дурной кармой шакьев и Буддой борьба шла с переменным успехом и карма всё же победила. Поэтому придётся коснуться вопроса о карме подробнее, ведь поверхностное понимание этой доктрины, казалось бы, может оправдать практически всё – во всех авторитетных текстах говорится, что "всякое счастье и страдание – следствие благих или неблагих деяний" ⁷.

Но вспомним, что, сказав это, сам Цонкапа далее цитирует "Вхождение в Срединность" (2.7) Чандракирти:

"Помимо нравственности, нет других причин
у подлинного блага и высокого рождения" ⁸.

То есть карма не всегда всесильна: при принятии решения наше сознание может превозмочь кармические тенденции, толкающие нас к дурному – иначе, без наличия определённой степени свободы воли, усилия ко всякому духовному развитию были бы тщетны. Нам оставалось бы только плыть по воле волн кармы: убивать так убивать, – карма; воровать так воровать, – карма, ничего не поделаешь.
Но такого рода фаталистическое понимание кармы всегда было чуждо буддизму. Ещё в Дхаммападе (165) было сказано Буддой:

"…сам человек совершает зло, и сам оскверняет себя.
Не совершает зла он тоже сам, и сам очищает себя.
Чистота и скверна связаны с самим собой" ⁹.

Поэтому первооснову учения Будды составляет именно нравственная дисциплина, изложенная в форме обетов индивидуального освобождения для мирян и монахов. И первым из пяти обетов упасаки (буддиста-мирянина) является отказ от убиения:

"Упасаки - последователи Будды в белых одеждах - избегают убийства, кладут конец убийству, избавляются от всех видов оружия, постигают скромность по отношению к себе и смирение по отношению к другим, постигают доброту и сострадание, защищают всех живых существ, даже крошечных насекомых. Они искореняют в себе любые намерения к убийству. Таким путем упасаки принимают и соблюдают первый из пяти обетов" ¹⁰.

В махаяне помимо этих пяти обетов на первый план выходит развитие бодхичитты – основанного на любви и сострадании ко всем существам стремления достичь Пробуждения – чтобы эффективнее помогать им. Испытывать любовь и сострадание "ко всем существам" – значит, не делить их на своих и чужих, друзей и врагов. Это основа основ учения Будды, отход от неё - отход от всего учения. Ведь все существа в нашем мире одинаково хотят избавиться от страданий, а в них, как известно, вовлекают "три яда": неведение, эгоистические желания и гнев. Вражда, страдания и войны останутся в мире, пока мы не справимся с этими ядами, отравляющими наши души.

Напомню также, что не только совершение убийства, но и побуждение других к совершению убийства, а также соучастие в убийстве несут одинаковую кармическую тяжесть ¹¹.
Таким образом, нарушение первого обета - это наиболее тяжкая ошибка, нанесение громадного ущерба и другим и себе. Это шаг в сторону духовной деградации, а не развития – нечто прямо противоположное буддийскому пути.
Тем не менее, даже ранний буддизм не отрицает насилие полностью. Так, например, ещё при жизни Будды был случай, когда Маудгальяяна силой выдворил нарушившего обеты монаха из собрания, так как в его присутствии Будда отказывался начинать общий ритуал покаяния (санскр. upoṣadha; пали uposatha). Но мы не знаем текста в раннем буддизме, оправдывающего убийство.

В махаяне же, выдвигающей на первый план сострадание, не ограниченное какими бы то ни было условностями, акценты расставлены иначе. Порочные действия речи и тела (но не мысли!) прямо предписываются во вторичных обетах бодхисаттвы (тиб. nyes byas). Так обет 11 гласит, что нельзя "Не совершать [для спасения других] дурные действия тела и речи из-за нехватки сострадания".

Здесь имеются в виду общие для раннего буддизма и Махаяны "чёрные деяния", первым из которых является убиение. Их предписывается всё же совершать в тех исключительных случаях, когда бодхисаттва знает, что иначе остановить злодеяние невозможно и готов сам отправиться в ад из-за этого нарушающего заветы Будды убийства, чтобы спасти других¹².

Пример подобного действа приводится в Упая-каушалья-сутре¹³ , где Будда рассказывает бодхисаттве Джняноттаре как он сам много кальп назад, ещё до встречи с Буддой Дипамкарой, будучи в то время капитаном по имени Великосострадательный, убил разбойника, планировавшего погубить 500 купцов на корабле. Иначе остановить его было невозможно, и карма от такого злодеяния была бы для убийцы ужасающей. Поэтому капитан-бодхисаттва решился -- и сам убил разбойника. Далее Будда поведал, что за это деяние он не отправился в ад, как предполагал, а, напротив, сократил своё пребывание в сансаре. Убитый же разбойник переродился в раю¹⁴. Но кармическое воздаяние всё же последовало, хотя и в очень смягчённой форме: уже став Буддой, Татхагата проткнул себе правую ногу, наступив на большой острый шип акации¹⁵ .Таким образом, в исключительных случаях убийство из сострадания с точки зрения Махаяны допустимо.

А войны? Ведь из истории мы знаем, что за 2500 лет существования Дхармы буддийские страны не раз вели войны, в которых участвовали иногда даже монахи, как будто забывая о своих обетах, воплотивших правила ахимсы ("невреждения") – это случалось и в южном, и в северном, и в дальневосточном буддизме. Более того, и в Японии и в Тибете крупные монастыри имели собственные вооружённые дружины. В Тибете вооружённые дружины монахов Дрепунга, Сэра и Гандена могли даже противостоять правительственным войскам Тибета.

Всё это выглядит абсурдным, если мы хоть немного знаем о буддийских монашеских обетах.

Размышляя об этом, начнём с тривиального факта, что люди везде есть разные, и монах монаху рознь. Особенно это заметно в традиционных буддийских странах, таких как, например, Тибет или Монголия, где зачастую одного из мальчиков чуть ли не каждой семьи родители отправляли в монастырь в возрасте 7-10 лет. В результате значительная часть мужского населения таких стран оказывалась в монастырях. Но монастыри тибетского буддизма ̶ это, прежде всего, учебные центры, поэтому молодые монахи, не имеющие способностей или интереса к изучению сложной буддийской философии, носили красные монашеские одежды, но интересы имели главным образом мирские. Из таких обитателей монастырей очевидно и создавали внутримонастырские дружины-братства. Их членов называли "доб-доб"¹⁶  или "чаб-до". Они выполняли функции охраны правопорядка, занимались разными физическими работами.

Однако согласно незыблемому кодексу монашеской дисциплины, Винаи, и к ним, как и ко всем монахам относилось положение о том, что совершивший убийство монах автоматически лишается монашеского статуса, даже если об этом никто не узнал и он продолжает носить монашеские одежды.

Помню, как я удивился, когда в 1992 году Его Святейшество Далай-лама, которого я сопровождал в поездке по России в качестве переводчика, в приватной беседе задумчиво сказал мне, что хотел бы, чтобы в Тибете было поменьше монахов. Увидев моё изумление (тогда у меня ещё было книжно-идеалистическое представление о тибетских монахах), Его Святейшество пояснил: "Ты пойми, что в Тибете был совсем другой уровень жизни: если ты жил в монастыре – у тебя, по крайней мере, всегда была еда и крыша над головой. Уже этого было достаточно, чтобы желать оставаться в монастыре… Я хотел бы, чтобы монахов было меньше, но лучшего качества."

Теперь я давно знаю, что есть монахи, которые не так уж серьёзно относятся к своему статусу, и понимаю те слова Его Святейшества. Поэтому исторические сведения о воюющих монахах уже не кажутся такими странными. Такие "монахи" – монахи только по одежде. Монах убивать не может, это нонсенс.

Сложнее вопрос о том, может ли быть солдатом буддист-мирянин. Например, в британской армии служат около 4000 буддистов, принимавших участие в боевых действиях, например в Афганистане. Около 2800 из них -- этнические гуркхи, родом из Непала. В 2005 году в британской армии впервые ввели должности капелланов по специальности буддизм, индуизм, ислам и сикхизм¹⁷.

Армия США имеет даже специальный буддийский блог: Buddhist Military Sangha. An Online Resource for Buddhists Associated with the United States Armed Forces¹⁸ , в задачу которого, в частности, входит "Признавать и продвигать почётную военную службу как соответствующую праведной жизни согласно Восьмеричному Пути, а также исправлять ложные представления о буддистах-военнослужащих."

Это большой и любопытный ресурс, но официального объяснения как военная служба соответствует "праведной жизни согласно Восьмеричному Пути" я там не нашёл, хотя разные участники блога свои мнения по этому поводу высказывают. Например, буддийский капеллан Малашри в посте 2007 года говорит: "Для буддиста, если ты идёшь на войну и убиваешь других – это твоя обязанность, а не твоё намерение убивать других людей. Если бы человек умер по твоему намерению и ты был во гневе – это для буддиста неправильно. Но когда солдаты идут на войну, у них нет намерения убивать других, и в их душах нет ненависти¹⁹."

Про гнев и ненависть отмечено правильно, но позвольте усомниться в остальной логике: в начале этой статьи уже указывалось, что соучастие в убийстве имеет такую же кармическую тяжесть как и его совершение. И, каким может быть твоё намерение при нажатии спускового крючка, когда в перекрестье прицела ты поймал голову другого человека?
Подобного рода мнения, что буддийский монах не должен воевать, а буддист-мирянин должен, - есть и у нас в России. Но ведь и буддист-мирянин принимает пять обетов, первый из которых – "не убивать" и, кроме того, убиение считается первым и главным из "Десяти чёрных грехов", заповеданных в коде Пратимокши. В раннем буддизме этот вопрос решался однозначно – в суттах нет никакого морального оправдания войн²⁰.

"Тем не менее, как правительство должно противостоять реальной угрозе населению?" ̶ спрашивает в своей статье современный известный тхеравадинский автор Бхиккху Бодхи²¹, живущий в США.

"Представьте – что мы живём в 1940-х, когда Гитлер рвётся к глобальному господству. Можно ли сказать, что верность Дхарме вынуждает нас оставаться пассивными перед лицом безжалостной агрессии? Не кажется ли нам, что в такой ситуации военные действия для остановки агрессора допустимы, и даже обязательны? [...] Или что действия полицейского, стреляющего в убийцу, чтобы спасти жизни невинных людей, скорее похвальны, чем предосудительны? С некоторыми колебаниями я бы примкнул именно к такой позиции. …[хотя] я и признаю, что не могу подтвердить свою точку зрения ссылкой на буддийские тексты – канонические или комментаторские²²."

Это заявление бхиккху Бодхи сближает его с позицией махаяны, которая требует в исключительных ситуациях отказываться от "непротивления злу насилием". Вспомним уже цитировавшуюся Сутру о вопросе бодхисаттвы Джняноттары, где повествуется как Бодхисаттва убил разбойника, который иначе погубил бы 500 купцов.
Но там было сказано, что будущий Будда точно знал, что иначе остановить разбойника невозможно и готов был идти в ад за это нарушение - ради спасения купцов от смерти, а самого разбойника от страшной кармы. Только эти два фактора плюс альтруистическая мотивация могут быть, с точки зрения махаяны, оправданием нарушения принципа "не убий".
Что касается военных действий, то в некоторых сутрах махаяны и они тоже считаются допустимыми, например, в ārya-bodhisattva-gocaropāyaviṣaya-vikurvāna-nirdeśa-nāma-mahāyāna-sūtra²³. Там, правда, в качестве учителя выступает не сам Будда, а джайнский проповедник Сатьявадин, но он при этом оказывается бодхисаттвой, превосходящим по мудрости и Шарипутру и Махакашьяпу, главных учеников Будды.
В 6-й главе этой сутры царь Чандапрадйота спрашивает Сатьявадина, что должен делать праведный царь в случае войны. Тот отвечает:

" - Ваше Величество, если… удастся организовать переговоры, правитель должен применить искусные средства и так предотвратить войну… Если правитель покажет, что он нашёл союзников – пригрозив врагу [появлением] новых противников, то он … сможет прекратить войну этим путём… Если предотвратить войну не удаётся ни с помощью посредников, ни уступками врагу, ни угрозами – тогда он должен будет вступить в войну, ориентируясь на три мысли.
Чандапрадйота: Какие три? …
Сатьявадин: Во-первых, правитель должен думать о защите народа; во-вторых, правитель должен думать о победе над врагом; и, в-третьих, правитель должен думать о защите всех существ. С тремя такими мыслями правитель может созвать своё четырёхчастное войско… Хотя в ходе битвы воинам противника могут быть причинены увечья и смерти, правитель, благодаря своим искусным средствам совершит меньше… недобродетельных действий и необязательно потом испытает воздаяние – поскольку он предпринимал эти меры c осмотрительностью и состраданием. Поскольку он предпринимает эти меры для защиты людей, ради их семей, жён, детей, а не ради себя или своих владений и имущества, он сильно увеличит свои безмерные заслуги"²⁴.

В таком же духе выдержано широко известное пророчество о Шамбалинской войне²⁵. Оно связано с Калачакра-тантрой, и речь там тоже идёт об оборонительной войне, которая когда-то произойдёт при нападении сторонников насилия²⁶, которые постепенно захватят весь мир, на Шамбалу – последний оплот духовности. Панчен-лама Ловсан Пэлдэн Еше написал "Моление Шамбале", в котором, обращаясь к своему Учителю, говорит:

"…Ты станешь Ригдэном Дагпо…
Сделай так, чтобы и я
последовал во главе Твоего окружения!"²⁷

То есть, он молится о том, чтобы стать воином Шамбалы, следующим за своим Учителем, который переродится 25-м царём Шамбалы, Ригдэном Дагпо, главнокомандующим шамбалинского войска²⁸.

Однако и в махаяне более предпочтительным считалось обойтись без применения оружия. Так, когда индийский монах Гунаварман посетил Китай в 424 г., китайский император спросил его: "Что я должен делать, если чужие армии соберутся завоевать мою страну? Если мы станем воевать, будет много жертв. Если мы не остановим их – страна будет захвачена. O, учитель, пожалуйста скажи мне, что делать?"

Монах ответил: "Просто сохраняй сострадательный ум, не будь враждебным".

Император применил его совет, и когда собрались поднимать знамёна и бить в барабаны – враги отступили"²⁹ . То есть, одного лишь правильного настроя тогда оказалось достаточно.

А в палийском каноне, как уже говорилось, и вовсе нет текстов, которые можно было бы понять как оправдание даже справедливой войны.

"Однако – пишет шриланкийский автор Махинда Дегале -- в последние времена некоторые националистически настроенные мыслители, как миряне, так и монахи (например, Налин Де Силва и Aтхурелиe Ратхана), поддержали ведение оборонительной войны против Тигров освобождения Тамил Илама (LTTE). Как в академических публикациях на Западе, так и в популярной литературе на Востоке стал появляться санскритский термин "dharma yuddhaya" (праведная война).

Но в сингальских публикациях этому термину придавалось два смысла. Духовный смысл относился к внутренней победе над омрачениями, которую Будда одержал, победив Мару. В политическом смысле dharma yuddhaya означала внешнюю борьбу в защиту буддизма. Но до середины ХХ века под этим подразумевалась ненасильственная борьба"³⁰.

Для последователей тибетского буддизма особенно важна точка зрения на этот вопрос Его Святейшества Далай-ламы, который всегда напоминает нам о всеобщей взаимозависимости, в том числе о возросшей зависимости в современном мире стран друг от друга; а понимание этого факта делает само понятие войны анахронизмом.

"Война как способ решения конфликтов устарела!" – говорит Далай-лама. О войне он высказывался многократно, критиковал войны США в Ираке и Афганистане, высказывался и о войне в общем, например, в "Этике для нового тысячелетия", опубликованной в русском переводе ещё в 2001 году:

"Хотя, как это ни парадоксально, целью большинства военных кампаний является мир, на деле война похожа на огонь в человеческом сообществе, огонь, питаемый человеческими жизнями... Мы не можем осознать, что сама природа войны -- холодная жестокость и страдание. Печальная правда состоит в том, что мы живём в таких условиях, при которых война воспринимается как нечто волнующее и даже почётное... Мы воспринимаем убийство как нечто ужасное, но война в нашем уме не связывается с преступлением…
Больше всего в наши дни от войны страдают совершенно невинные, и не только семьи тех, кто сражается, но в гораздо большей степени простые граждане, часто вообще не имеющие отношения к конфликту. Даже после того, как война заканчивается, продолжаются огромные страдания..."³¹

Далай-лама – последовательный противник войн, и в одном из недавних интервью сказал, что каждый день молится за установление мира, и добавил: "За всеми войнами и убийствами в истории человечества стоят гнев и ненависть, привычка делить мир на своих и чужих. Корень зла - эгоцентризм, страх и невежество, и главная задача для каждого - работа именно с этими "демонами". Вместе с другими 150-ю нобелевскими лауреатами он ещё в начале марта 2022 г. подписал открытое письмо с требованием о немедленном прекращении боевых действий в Украине³².
Тем не менее, устаревшие понятия политиков ещё сильны, войны начинаются и в наши дни, и Далай-лама, следуя махаянской традиции, тоже не исключает необходимости насилия абсолютно. Об этом он писал и в "Этике для нового тысячелетия":

"Реальность современных военных действий такова, что они становятся похожими почти на компьютерную игру. Постоянно растущая сложность и изощрённость оружия превосходит воображение среднего человека. Разрушительные возможности такого вооружения настолько ошеломляющи, что какие бы аргументы ни приводились в пользу войны, все равно аргументов против неё найдётся куда больше. Для нас могла бы быть почти простительной грусть по древним битвам. Ведь тогда, по крайней мере, враги встречались лицом к лицу. Страдания войны не отрицались. К тому же в те дни правители обычно сами вели в бой свои войска. Если правителя убивали, тем, как правило, заканчивалось и сражение. Но с усложнением технологий генералы стали предпочитать держаться глубоко в тылу. В наши дни они могут прятаться в тысячах миль от места военных действий, в подземных бункерах. При мысли об этом я готов даже вообразить себе "умную" пулю, которая умеет отыскивать тех, кто решил начать войну. Пожалуй, это было бы более справедливо; и на основании этого я мог бы приветствовать такое оружие, которое избирательно устраняет виновников войн, не задевая ни в чём не повинных людей."³³

Совершенно иначе выглядит пропагандирующая и оправдывающая войну аргументация некоторых буддийских руководителей, связанных с государственной властью своих стран. Так, например, в 19 веке некоторые буддийские идеологи использовали концепцию "справедливой войны" для оправдания японского милитаризма: "после начала русско-японской войны Соён отправился в войска, чтобы, по его словам, убедить японских солдат, «что дело их великое и правое… что они сражаются со злом»³⁴, а на призыв Льва Толстого присоединиться к воззванию о прекращении войны ответил отказом, заявив, что война и убийства необходимы, чтобы приводить несовместимые вещи к гармонии в нашем несовершенном мире. Другой наставник дзэн, Энрё Иноуэ (1858–1919), ещё до нападения японского флота на Порт-Артур объяснял, почему «злом», с которым нужно сражаться, является именно Россия: «Это поведение бодхисаттвы — стремиться спасти миллионы живых душ по всему Китаю и Корее из пасти смерти. А это значит, что Россия — не только враг нашей страны, но и враг Будды […] Следовательно, убивать русских для того, чтобы спасти своих родственников [народы Дальнего Востока. — С. К.] — это наш долг не только как граждан, но и как буддистов»"³⁵.

В Монголии в начале ХХ века, а также в России и в Монголии во времена гражданской войны в Сибири некоторые идеологи обеих воюющих сторон – и "белых" и "красных" -- пытались воодушевить солдат, говоря им, что они воюют за Шамбалу.
Таких примеров демагогии буддийских деятелей, использующей буддийские нравственные принципы в своих целях, немало и в наше время, поскольку воюющие государства, в которых часть населения исповедует буддизм, бывают крайне заинтересованы в пополнении армии и требуют от национальных религиозных лидеров воинствующего "патриотизма".
Поэтому, когда обе воюющие стороны утверждают, что ведут оборонительные войны ради будущего мира, и вдобавок эти противоположные утверждения поддерживают и некоторые религиозные лидеры обеих сторон, -- простые и несведущие люди оказываются перед трудным для них выбором: кому верить? Будда в таких случаях советовал: "Думайте сами!"³⁶.

Итак, подведём некоторые итоги.

Буддизм – религия, исходящая из любви и сострадания ко всем существам, и, конечно, ко всем без исключения людям, будь они верующие или неверующие, "плохие" или "хорошие". Поэтому, если мы делим общество на "своих" и "врагов" – это признак непонимания основного исходного посыла Учения Будды или прямое его нарушение.
Соответственно, следуя древнеиндийской идее ахимсы -- буддизм в целом не приемлет убийства и войн.
Однако применение насильственных действий не отрицается полностью в буддизме, даже в раннем, а в махаяне прямо предписывается вторичными обетами бодхисаттвы, если нет другого способа остановить злодея или злодеев от совершения страшных преступлений³⁷.

Но это не означает оправдания войн, которые в тхераваде отрицаются безоговорочно, а в махаяне допускаются только для чисто защитных действий. При этом махаянист, уверенный, что кто-то нуждается в защите и решившийся воевать из сострадания - не должен забывать, что солдаты противника не враги им, а братья, которые так же, как они, стремятся к счастью, - даже если сейчас они трагически ошиблись в выборе действий, - и достойны сострадания, а не ненависти³⁸.

Что ж, все мы порой ошибаемся. Но учение Будды, как и большинства других религий, даёт нам опору в этом зыбком мире, говоря: "Не убивай!"

Цитируемая литература:
Дхаммапада. Перевод с пали, введение и комментарии В. Н. Топорова. Ин-т Востоковедения РАН. М.: Изд-во восточной литературы, (Bibliotheca Buddhica. ХХХI. Памятники литературы народов Востока. Переводы. III). 1960. 160 с.
Йонтен Гендун, Йонтен Пулджунг. Обеты пути к пробуждению. Дацан Гунзэчойней, СПб, 2020.
Калама-Сутта (Ангуттара Никая III.65[1]). Перевод с пали А.В. Парибка. https://www.oum.ru/literature/buddizm/kalama-sutta-protivoyadie-ot-somneniy-na-puti-samorazvitiya/ (29.09.2022)
Конституция РФ.
Куваев, Сергей «Евангелие от Будды» и его апостолы. // Буддизм Ваджраяны в России: На перекрестке культур. Коллективная монография. Научное издание / М.: Алмазный путь, 2018. — 590 с. (С.290-296).
Ловсанг Пэлдэн Еше. Правдивые слова моления славной Шамбале. Пер. с тиб. М. Кожевниковой // Буддизм России № 28, 1997, с.14-17.
Стрелков А. М. Легенда о Шамбале по тибетоязычным буддийским источникам XVIII-начале XX вв. 2003, кандидатская диссертация.
Стрелков А.М. Моление о рождении в Северной Шамбале. Изд. Удумбара, Улан-Удэ. 2013.
Сутра о вопросе бодхисаттвы Джняноттары – см. Upāyakauśalyasūtra.
Тензин Гьяцо (Далай-лама XIV). Этика для нового тысячелетия. Спб., Изд-во "Нартанг". 2001.
Упасака сутра (Мадхьяма Агама, 128). Рус. пер. https://www.oum.ru/literature/buddizm/upasaka-sutra/ (15.09.2022)
Цонкапа, Чже. Большое руководство к этапам Пути Пробуждения. Пер. с тиб. А Кугявичуса.(7-е изд., испр.). СПб.: "Нартанг", 2019.
ārya-bodhisattva-gocaropāyaviṣaya-vikurvāna-nirdeśa-nāma-mahāyāna-sūtra (=ārya-satyaka-parivarta (тиб. bden pa po'i le'u – "Учения Сатьяки"). Toh.146. Английский перевод: The Range of the Bodhisattva, A Mahayana Sūtra (ārya-bodhisattvagocara): The Teachings of the Nirgrantha Satyaka. Introduction and Translation by Lozang Jamspal ; Edited by Paul G. Hackett. Co-published with Columbia University Center for Buddhist Studies and Tibet House US. 2010.
Berzin A. Holy wars in Buddhism and Islam: the myth of Shambhala. // MANDALA • March-May 2002.
Bhikkhu Bodhi. War and Peace: A Buddhist Perspective. // Inquiring Mind (Vol. 30, No. 2) 2014. Электронный ресурс https://www.inquiringmind.com/article/3002_5_bhodi-war-and-peace-a-buddhist-perspective/ (11.09.2022.)
Buddhist Military Sangha. An Online Resource for Buddhists Associated with the United States Armed Forces: http://buddhistmilitarysangha.blogspot.com/
Jayatilleke, K.N. Buddhism and Peace // The Wheel Publication No. 41. Buddhist Publication Society: Kandy, Sri Lanka, 1962.
Mahinda Deegalle "Norms of war in Theravada Buddhism"// World religions and norms of war, United Nations University Press, 2009.
Upāyakauśalyasūtra (Tиб. Thabs la mkhas pa’i mdo) = Jñānottarabodhisattvaparipṛcchā. Английский перевод: The Skill in Means (Upayakausalya) Sutra (English and Sanskrit Edition).Translated by Mark Tatz. Delhi. Motilal Banarsidas, 2016.

_____________________________________________________________________________________

¹Статья представляет собой расширенный вариант выступления автора "Буддизм и война. Исторический обзор" на конференции "Зографские чтения" в Санкт-Петербурге 17 мая 2022 г.
²Дхаммапада, 202. В русском переводе Топорова для слова santi выбран другой вариант перевода -"спокойствие", но из долгой истории буддизма мы знаем, что буддисты и буддийские сообщества всегда стремились не только к спокойствию, покою, внутреннему миру ‘‘ajjhatta-santi’’, но и к внешней мирной жизни ‘‘sama-cariya’’, понимаемой как "праведная жизнь" (dhamma-cariya). Для живущего праведной жизнью запрещено не только убийство, но и пять сравнительно более мирных занятий: торговля оружием, людьми и животными, мясом, алкоголем и опасными или ядовитыми веществами. Подробнее см. Mahinda Deegalle "Norms of war in Theravada Buddhism"// World religions and norms of war, United Nations University Press, 2009.
³Jayatilleke, Buddhism and Peace, p. 6-7.
⁴Мajjhimanikaya I 129. Цит. по Jayatilleke, Buddhism and Peace, p. 7.
⁵Jayatilleke, Buddhism and Peace, p. 10.
⁶Mahinda Deegalle "Norms of war in Theravada Buddhism"// World religions and norms of war, United Nations University Press, 2009. Р.64.
⁷Цонкапа, Чже. Большое руководство…" с.261.
⁸Там же, с.269.
⁹Дхаммапада, 165. Перевод В.Н. Топорова.
¹⁰Упасака сутра (Мадхьяма Агама, 128). Русский перевод https://www.oum.ru/literature/buddizm/upasaka-sutra/ (15.09.2022)
¹¹Подробнее см., например, "Большое руководство к этапам Пути Пробуждения", том 1, с. 271, или любые другие буддийские тексты на эту тему.
¹²Подробнее см., напр., Йонтен Гендун, Йонтен Пулджунг. Обеты пути к пробуждению. Дацан Гунзэчойней, Санкт-Петербург, 2020. С.38-39.
¹³Upāyakauśalyasūtra (Tиб. Thabs la mkhas pa’i mdo) это ранняя махаянская сутра, краткая версия которой сохранилась только в китайском переводе. Однако более развернутая версия входит под номером 38 в собрание Ратнакуты. Там она названа "Вопрос бодхисаттвы Джняноттары" - Jñānottarabodhisattvaparipṛcchā. Имеется английский перевод: The Skill in Means (Upayakausalya) Sutra (English and Sanskrit Edition).Translated by Mark Tatz. Delhi. Motilal Banarsidas, 2016.
¹⁴См. The Skill in Means… фрагменты 132-137.
¹⁵Там же, фр. 140-143.
¹⁶Тиб.: ldob ldob. См. например, https://en.wikipedia.org/wiki/Dob-dob (16.09.2022)
¹⁷http://buddhistmilitarysangha.blogspot.com/ (16.09.2022)
¹⁸Там же.
¹⁹Там же.
²⁰Но известен случай фальсификации. Был в Донецке такой Олег Мужчиль, также известный как лама Дорже Жамбо. Он основал там монастырь Шечен-линг (хотя монахов там, насколько мне известно, и не было), создал "Духовное управление буддистов Украины". А с начала 1990-х годов стал бойцом "Добровольческого украинского корпуса Правый сектор“ с позывным "Лесник", пока не был убит.

Как можно это объяснить? Олег, с которым я был немного знаком, был мастером боевых искусств и довольно странным человеком… Когда я с ним впервые встретился в Донецке в 1989 г., говорили, что он был под следствием по делу об убийстве кого-то в драке с группой хулиганов, напавших на него поздним вечером, когда он возвращался домой. По-видимому, то дело закончилось для него оправданием – он оставался на свободе. Но этот эпизод характеризует его решительность и воинственный дух.

Как рассказывает С. Куваев в своей статье «"Евангелие от Будды" и его апостолы» (с.292), в ответ "на вопрос журналиста о том, подобает ли буддийскому священнику участвовать в войне, Дорже Жамбо процитировал по памяти такой фрагмент из Сиха-сутты:

"— В своё время к Будде пришел один военачальник, Синха, и, после философского диспута с Буддой, принял его учение. Сказал: «Хочу следовать за Буддой, но у меня остаётся один вопрос. Я военачальник, моя задача — следить, чтобы на селение не напали враги, разбойники. Должен ли я так, как поступил сам Будда, оставить мирскую жизнь, стать монахом и отказаться от всякого насилия?» На что Будда ответил: «Нигде Будда не учил оставлять что-либо силам, представляющим зло, будь то люди, духи или силы природы. Но, сражаясь, следует помнить, ради чего ты сражаешься. Неправ тот, кто напал, начал войну — но не тот, кто встал на защиту своей страны. Порицаем должен был тот, кто развязал войну». И Будда сказал: «Говорю тебе, о военачальник, сражайся со всей своей мощью. Но помни о том, что тебе сказано — ради чего ты сражаешься»".

Но оказалось, что этот, оправдывающий справедливые войны фрагмент, в оригинале сутры отсутствует. Как выяснил С. Куваев: "Впервые на русском языке текст Симха-сутры (на пали Сиха сутта) с вставкой этого отрывка появился на русском языке в книге «Основы буддизма» Елены Рерих, текст которой был выпущен в 1990 г. в сборнике «Свет Огня» Латвийским рериховским обществом. Эта публикация отличалась от первоначального издания «Основ», вышедшего в 1927 году в Улан-Баторе, там текст этой сутры отсутствовал. В первом англоязычном издании 1930 года его также нет" (С. Куваев…, с.292).

Источником этой вставки, указывает С. Куваев, является книга американского автора П. Каруса "Евангелие от Будды", которая вышла в США в 1895 году; перевод на русский язык был опубликован в 2014 году в Москве под названием "Провозвестие Будды". Но в подлинных суттах раннего буддизма нет ни единого оправдания Буддой каких-либо военных действий.
²¹Bhikkhu Bodhi. War and Peace: A Buddhist Perspective. // Inquiring Mind (Vol. 30, No. 2) 2014. Электронный ресурс https://www.inquiringmind.com/article/3002_5_bhodi-war-and-peace-a-buddhist-perspective/ (11.09.2022.)
²²Там же.
²³По каталогу Тохоку (т.е. Дергеского издания) это №146. Эта сутра также известна как ārya-satyaka-parivarta (тиб. bden pa po'i le'u – "Учения Сатьяки"). Два перевода этой сутры представлены и в китайском каноне. Благодарю Б. Митруева, который привлёк моё внимание к этому тексту.
²⁴The Range of the Bodhisattva, A Mahayana Sūtra (ārya-bodhisattvagocara): The Teachings of the Nirgrantha Satyaka. Introduction and Translation by Lozang Jamspal ; Edited by Paul G. Hackett. Co-published with Columbia University Center for Buddhist Studies and Tibet House US. 2010. Р.60-61.
²⁵О мистической стране Шамбале см., напр.: Стрелков А. М. Легенда о Шамбале по тибетоязычным буддийским источникам XVIII-начале XX вв. 2003, кандидатская диссертация. Также см. А. Стрелков. Моление о рождении в Северной Шамбале. Изд. Удумбара, Улан-Удэ. 2013.
²⁶Санскр.: mleccha; тиб. kla klo. Обычно это санскритское слово переводят как иностранцы, "варвары". В данном случае это понятие часто отождествляют с мусульманами (в тексте упоминается Мадхумати (=Мухаммад) и Мекка), которые в период сложения мифа о Шамбалинской войне завоевали большую часть Южной Азии и разрушали буддийские монастыри.
²⁷Ловсанг Пэлдэн Еше. Правдивые слова моления славной Шамбале (БР № 28, с.14-17). Пер. с тиб. М. Кожевниковой, с.15.
²⁸Правда, Шамбалинская война интерпретируется и как метафора. А. Берзин рассказывает, что в Вималапрабхе, главном комментарии на Калачакра тантру, царь Шамбалы, "… Пундарика, поясняет, что битва с не-индийским народом Мекки – не настоящая война, поскольку подлинная битва [с омрачениями – А.Т.] происходит внутри тела. Комментатор 15 века Кхедруб Чже… указывает, что описание деталей этой войны – это метафора, указывающая на внутреннюю битву глубокого блаженного сознания пустоты с неосознанностью и деструктивным поведением. Второй Калки [то есть Пундарика – А.Т.] последовательно дешифрует символические обозначения [этого мифа – А.Т.]: Ригден Дагпо символизирует "ваджрный ум", то есть наитончайший ум ясного света, Шамбала – состояние великого блаженства, в котором ваджрный ум пребывает, …" и так далее. - См. A. Berzin. Holy wars in Buddhism and Islam: the myth of Shambhala. // MANDALA • March - May 2002, Р.21.
²⁹Mahinda Deegalle, р.68.
³⁰Mahinda Deegalle, р.72.
³¹Тензин Гьяцо (Далай-лама XIV). Этика для нового тысячелетия. С. 206.
³²См.: https://buddhismofrussia.ru/news/753/
³³Тензин Гьяцо (Далай-лама XIV). Этика для нового тысячелетия. С. 206.
³⁴Куваев С. «Евангелие от Будды» и его апостолы, с.295.
³⁵Там же.
³⁶Пожалуй, ярче всего это было сказано в Калама-сутте:
"…каламы из Кесамутты сказали Блаженному:
«Бывает, почтенный, что какие-то шраманы и брахманы приходят в Кесамутту. Они только своё учение объясняют, о нем нас просвещают, чужие же учения осуждают, презирают, хулят и крылья им подрезают. И другие, почтенный, шраманы и брахманы приходят в Кесамутту; те тоже только своё учение объясняют, о нем нас просвещают, чужие же учения осуждают, презирают, хулят и крылья им подрезают. И вот, почтенный, бывает-таки у нас сомнение и недоумение: “Так кто же из этих почтенных шраманов и брахманов правду говорит, а кто – ложь?”»
– Да, есть тут в чём вам, каламы, усомниться, есть о чём недоумевать… Решайте, каламы, не понаслышке, не по обычаю, не с чужих слов; не потому, что так указано в уложении; не основываясь на допущении, не основываясь на выводе, не в итоге разнообразных соображений; не потому, что это согласно со взглядами, которые уже сложились у вас; не полагаясь на правдоподобие; не потому, что уважаете такого-то шрамана. Но, если вы, каламы, сами будете знать: «Это дурные вещи, это зазорные вещи, эти вещи разумными осуждаются, эти вещи, если сполна ввести их в свою жизнь, обернутся вредом и бедою», – тогда вы, каламы, отбросьте их…
…Но, если вы, каламы, сами будете знать: «Это хорошие вещи, это незазорные вещи, эти вещи разумными восхваляются, эти вещи, если сполна ввести их в свою жизнь, обернутся благом и счастьем», – тогда вы, каламы, освойте их и следуйте им." - Калама-Сутта (Ангуттара Никая III.65[1]).Перевод с пали А.В. Парибка. https://www.oum.ru/literature/buddizm/kalama-sutta-protivoyadie-ot-somneniy-na-puti-samorazvitiya/ (29.09.2022)
³⁷В комментариях поясняется, что для совершения такого действа идущий по пути бодхисаттв должен уже обладать ясновидением, чтобы не совершить ужасную ошибку. Однако в "Сутре о вопросе бодхисаттвы Джняноттары" не говорилось о ясновидении капитана Сострадательного: он решился совершить убийство в результате обдумывания ситуации "в течение семи дней и ночей". И простые буддисты, оказавшись в подобных ситуациях, требующих защиты беззащитных от убийцы, и не имея ясновидения, тоже вынуждены действовать, - опираясь на свой ум, интуицию, сострадание и понимание происходящего.
³⁸О пацифизме в воюющей армии есть прекрасный фильм: "По соображениям совести". Режиссёр Мел Гибсон, 2016.